Это были не правильные мысли полные измены и потому Артур позволял их себе не часто, но все же, как бы он не гнал их от себя, чем старше он становится, тем чаще они возвращались снова: отец был не прав. Его война с магией приобрела ужасающие размеры, все чаще и чаще на кострах на площади горели люди, которых Артур никак не мог назвать врагами Камелота. Иногда это были юные девушки, иногда скрюченные старики вроде Гаюса, иногда красивые женщины с болью и равнодушием в в глазах, но никогда сильные, молодые мужчины. Артур смотрел на отца и не мог поверить, что он в самом деле верит в это и не сомневается в том, что приговаривает к смерти виновных.
Последний раз, когда Артур попробовал поспорить с отцом, от силы пощечины он получил легкое сотрясение и Артур видел, если бы не увещевания Гаюса, он вполне мог бы оказаться в тюрьме.
Артур оставался наследником, но Артур знал, что отец разочарован в нем во всем, начиная от смерти матери и заканчивая статусом омеги. Артур даже ожидал, что он вот-вот приведет во дворец какого-нибудь бастарда-альфу и назовет его наследным принцем, но пока этого еще не происходило.
Артур не мог ничего измерить и ни на что повлиять, а потому только надеялся, что он сможет взойти на престол и переписать все эти ужасные законы.

А потом отец объявил войну Эссетиру. Отец говорил про заговоры и предстоящие попытки покушения, но Артур был уверен, что ничего из этого не было. Отцу костью в горле стояло знание, что он делит границу с королевством полном магов. Артур только никогда не думал, что отец зайдет так далеко, что развяжет войну.

Эссетир был небольшим и закрытым королевством, никто не знал точно, что именно оно из себя представляет, а слухи о нем ходили самые разнообразные, как о том, что это край полный жестоких чудовищ и о том, что это благословенный чертог Триединой Богини. Такие же противоречивые слухи хотели и о короле Мерлине, которого Артур никогда не видел, но знал, что отец встречался с ним на празднике в Мерсии, куда тот не брал с собой Артура.

Впрочем, все это было не важно. Важно было то, что Камелот объявил войну Эссетиру и выступил на них войском. Отец не пошел в эту компанию, отправив туда пятнадцатилетнего Артура ради вида и его дядю, Агравейна, как по-настоящему действующего генерала, отдающего приказы. Артур достаточно быстро понял, что он там номинальное лицо только для того, чтобы показать войскам, что хотя король не с ними, он рискует так же, как и они. Рискует жизнью своего единственного сына.
Артур отлично понимал, что для отца это не было большим риском, но был в ужасе от того, что на самом деле не может никак повлиять на ход сражения, не может построить его так, чтобы сберечь людей, не может сделать вообще ничего!
Ну, быть может, кроме одного...

Артур понял это, когда они пересекли границу, вышли из небольшого подвеска и на равнине встали у подножья холма, с которого на них смотрела вооруженная, огромная армия с королем Эмрисом во главе. В высоком чистом небе мелькнула тень и Артур с ужасом присмотрелся. Неужели это в самом деле дракон?! Артур думал, это тоже только слухи.
Но так или иначе, очевидно было одно - они не одержат победу.
Дядя Агравейн, кажется, тоже понял это, нахмурился и спешно сообщил армии, что они разбивают штаб в лесу, откуда он будет отдавать приказы. И что через два часа они дадут бой. Артур слышал его точно сквозь воду, так и стоя на краю леса и завороженно глядя на высокий холм. Это была несокрушимая армия, солнце блестело на почему-то серебрянный короне короля, стоявшего во главе армии, выбравшего это место вопреки надежному тылу, как дядя Артура. Каким бы не был король Эмрис, он был отважным и он был готов вести людей за собой, а не отдавая приказы издалека. Он выглядит величественным там, наверху и Артур был уверен, что у него куда больше благородства, чем у его отца. И на мгновение он пожелал, чтобы после победы армия Эссетира не остановилась на этом, двинулась на Камелот, свергла его отца и чтобы ни одна молодая девочка, ни одна женщина и ни один старик не горели больше на костре.

Но для начала их армия должна была быть разбита, а Артур не мог желать смерти всем своим людям. И именно там, стоя у дерева и глядя на короля королевства, куда они пришли с войной, Артур постепенно понимал, что собирается делать.

Как только дядя объявил выступление, как только обе армии ощетинились оружием Артур опустил забрала, сорвал с плеч плащ, с наличкой короны, определяющий его статус и обнажив меч побежал вперед. У него была только одна цель - пробиться до короля и чтобы до тех пор никто не понял, кто Артур такой и не остановил его.
В бою всем в самом деле было не до него, хотя пробиваться сквозь вражескую армию было нелегко. Было сложно держать удар, отбиваясь от каждого рыцаря и стараясь не наносить смертельных ударов, но они и без того напали без всякой причины, Артур не хотел убивать никого из людей, которые только лишь защищали свой дом. Еще сложнее было от какофонии запаха множества альф, которая обрушилась на Артура, в пылу сражения, когда кровь кипела, а руки холодели, все зелья Гаюса не помогали ему ни скрывать, ни скрываться от запахов, но Артур упрямо гнал их от себя, пробиваясь к королю Эмрису, от которого не отводил взгляд.
Чем ближе Артур подходил, тем отчетливее видел, как красив был король, какие точные и плавные удары он наносил, как легко держал меч и, кажется эта сила, благородство и надежность было даже в его запахе, терпком и остром, но и на него Артур старался не отвлекаться. Он был почти у цели. Осталось совсем чуть-чуть.

Слава всем богам, что когда Артур добрался до короля Эмриса, тот стоял к нему лицом и принял первые удар точно и красиво. Артур не представлял, как может привлечь его внимания или добиться сражения, если тот будет занят другим боем, но это и не потребовалось. Их мечи скрестились, звеня и только тогда Артур выдохнул с облегчением, хотя в любой другой битве это был бы самый напряженный момент.
Король Эссетира дрался легко и красиво, парировал точными и изящными ударами и Артур, всегда восхищенный искусством фехтования, успел с замиранием сердца отметить несколько великолепных выпадов, которым он мечтал бы научиться.
Жаль, что он уже не успеет.

Сразу же, как они скрестили мечи, Артур знал, что проиграет. Он был и ниже и слабее, он все равно был омегой и ему было только пятнадцать, но дело было не в этом. Он уже выступал на турнирах в Камелоте и даже побеждал на них. Просто Король Эмрис был великолепным воином и Артуру было далеко до его мастерства. Впрочем, проигрывать ему было не стыдно, тем более, что ради этого Артур и пробился сюда, к нему.

Не прошло много времени, как точный и сильный удар выбил меч из его рук и заставил Артура повалиться на спину. Король еще только заносил меч и хотя Артур не мог понять для какого именно удара, это было не важно. У него было еще буквально пара мгновений, ради которых он и избавился от плаща, ради которых опустил забрало на шлеме, ради которых пробивался сюда. Он стремительно потянулся, срывая с головы шлем и глядя снизу вверх на короля Эмриса поспешно выкрикнул, стараясь звучать так громко, чтобы его было слышно как можно дальше вокруг:

- Я - Артур Пендрагон, наследный принц Камелота и я признаю свое поражение! - И добавил тише, решительно глядя на короля Эмриса. - Закончите удар, Ваше Величество, и эта битва закончится.

Она должна была закончиться, так же, как заканчивались битвы при гибели королей. Артур только надеялся, что его титула и статуса будет для этого достаточно. Что дядя не унизит его настолько, что продолжит бой даже после смерти наследного принца.

Король Эмрис медлил, изящно прокручивая в руке меч и Артур замер, ожидая его приговора и последнего удара, но глядя на того сейчас, снизу вверх, вместо всех молитв и сожалений не мог думать ни о чем, кроме того, как король Эссетира красив. Какой этот альфа, возвышающийся над ним, сильный и статный, как уверено держит меч, какой он великолепный воин, какие красивые у него глаза, какими мягкими кажутся губы в обрамлении аккуратной бороды и какие острые черты лица, как красив он, должно быть, на портретах и как величественен вживую. Артур ждал последнего, смертельного удара, который все это остановит, но он мог хотя бы любоваться этим альфой перед смертью. Артур ни в чем не винил его и не мог считать своим убийцей, король Эмрис защищал свое королевство, а Артур, как мог, пытался защитить свое. Пожалуйста, он был даже рад, что прежде, чем умер, успел пусть не познакомиться, но взглянуть на такого альфа, первого из всех, которому хотел бы принадлежать.
Даже если Артур знал всегда, какой сам он неудачный омега, ничем не похожий на них, но все равно слишком слабый для альфы и что замуж такого, как он, взяли бы только из политической выгоды. Эссетиру никогда это не было бы выгодно, но если бы у Артура было бы больше времени размышлять, он признал бы, что и не хотел бы политического брака с альфой, в которого сам мог бы влюбиться. А в короля Эмриса он, конечно же, мог.

Но удара все не следовало, Артур даже если любовался королём, все больше хмурится, напряженно глядя на него и ожидая когда меч опустится и когда тот в самом деле полетел вниз, запретил себе даже моргать, готовый встретить смерть достойно. Но лезвие вместо этого легко вошло во взрытую  копытами и ногами землю и Артур, вздрогнув, впервые отвел взгляд, пораженно оглядываясь, когда заметил краем глаза, как его рыцари начали падать на землю. Но не успел Артур испугаться за них, как король снова заговорил и он снова поспешил обернуться к нему. И с облегчением выдохнул, когда тот, оказывается, сохранил жизнь целой армии.
И, почему-то, Артуру. Впрочем, у него был убедительный и горький вариант и Артур, пересилив себя, заставил себя потянуться, принимая руку короля и поднимаясь на ноги. Рука у короля была сильная, надежная и теплая, такая, которую хотелось задержать в своих пальцах, в объятиях которой хотелось оказаться, позволив себе выдохнуть и проявить слабость хотя бы на время.
Ну, даже если Артура никто не стал бы обнимать, слабости с его стороны теперь будет достаточно.

- Это Ваше право, Ваше Величество, но я не представляю для Вас интереса, как политический пленник,- вздохнув полной грудью, набираясь смелости и случайно наполняя легкие таким успокаивающим запахом альфы, признался Артур: - Мой отец не вступит в переговоры с магами и хотя я пока номинальный наследник престола и моего титула еще хватит, чтобы моя смерть могла завершить сражение, я не взойду на трон. Он не пойдет на переговоры с магами и он не стал бы вести переговоры ради омеги. Вы должны знать, что политической ценности я не представляю и не стану причиной переговоров. Но...- помедлив, добавил Артур и расправил плечи, вскинул подбородок, с упрямой решительностью взглянув на короля Эссетира. - Но я готов принять наказание за моего отца за всех кого он приговорил к казни, за всех моих людей, кого я не смог спасти. И если Вы собираетесь судить и приговорить меня, Ваше Величество, то Вы можете быть уверены и я даю Вам свое слово - я не окажу никакого сопротивления и не буду предпринимать попыток сбежать.

Когда король сказал, что не собирается вести переговоры, Артур даже не почувствовал разочарования. Он не был удивлен. Он сам утверждал, что как пленник он не представляет интереса, он сам сказал, что не стоит переговоров и то, что король послушал его... ну, даже если это было приговором Артуру, было странно приятно, что такой альфа, такой могучий король, такой сильный маг хоть в чем-то в самом деле слушал Артура.

Что его слушал человек, способный в один момент перенести их почти на другой конец королевства. То, что он сделал с армией, было уму непостижимо, король Эмрис мог в один момент переломить ход сражения, при этом сохранив жизнь целой армии, но почему-то именно способность оказаться в другом месте в один миг больше всего поразила Артура. Он вздрогнул, пораженно оглядываясь, но в следующий миг король шагнул ближе, перехватил его за подбородок и Артур не мог никуда больше смотреть. Впрочем, не потому даже, что тот его держал - так близко, окутанный запахом короля, находясь вплотную к альфе, захваченный его взглядом, Артур и сам не мог двинуться.

И запах, Артур был сейчас окружен им, погружен им, заменял собой весь воздух и когда Артур дышал только им у него дыхание перехватывало. Это было так хорошо, непозволительно хорошо и поразительно было так наслаждаться запахом того, кому предстоит вынести Артуру приговор.

Вот только король говорил так, словно не собирался этого делать и когда его палец легко скользнул по губе Артура, он замер, пораженно распахнув глаза и приоткрыв рот, не сводя с короля Эмриса глаз.

- Я? - растерянно и недоверчиво спросил Артур. Он-то красивый? - Вы смеетесь надо мной? - нахмурился было он и попробовал было сделать шаг назад, отстраняясь от короля. - Я знаю, как я выгляжу, Ваше Величество, и я отлично знаю, как отличаюсь от правильных омег. - Он мотнул головой, пытаясь уйти от этого прикосновения и закусывая губу, заставляя себя звучать уверенно, но слыша, как в голос проскальзывают несчастные, болезненные нотки. Слышать такие насмешки от такого великолепного альфы было неожиданно больно. Артур и не знал, что слава альфы могут так его задеть, был уверен, что давно не питает иллюзий на свой счет, но как оказалось, достаточно было встретить альфу, на которого ему хотелось бы произвести впечатление и услышать от него слова, которые Артур так хотел бы слышать всерьез, представить, что кто-то мог бы хотеть его и беречь, - не кто-то даже, а такой альфа, как король Мерлин Эмрис, - чтобы вся защита пошла прахом. - Я не выгляжу так, как надо и, кончено же, никто не захочет взять меня замуж, какие здесь могут быть предложения? Их нет и не может быть, за меня никто не будет мстить и никто не будет меня спасать. Быть может, я и признал поражение, быть может, я теперь Ваш пленник, пока вы не вынесете мне приговор, но мало чести в насмешках над побежденными. Вы сохранили жизнь моей армии, я верю, что Вы выше этого, Ваше Величество! - закончил он горячо, но горько, из последних сил стараясь не позволить ни одному всхлипу прозвучать в голосе. Артур, кажется, давно привык к себе и легко бы снес такое от любого другого, но не от такого великолепного альфы, которым не мог не любоваться и которого в любом случае не стоил.

Артур было дернулся, но король его удержал. Не позволил уйти, крепче сжал пальцы на подбородке, обнял за талию, привлекая ближе, обнимая крепче, от чего Артур ухватил альфу за плечи и хотя все это должно было бы оскорблять или пугать, у Артура вдруг дрожь прошла по спине и точно бы ослабели ноги. Он никогда не чувствовал себя настолько омегой. Омегой в руках альфы, сильного и властного, такого, который хотел заявить и заявлял на Артура свои права. Это было неправильно, что Артуру вдруг это неожиданно понравилось? Это было стыдно, то, каким омегой он сейчас был, сдаваясь в руки сильного альфы, который пожелал присвоить его, а Артур только и мог, что восхищаться его красотой, силой и запахом, ослабевая в его руках?
И то, что король Эмрис сказал про жениха. Конечно, это были только слова, но почему-то теперь Артуру казалось, что король не врет и не утрирует, что он в самом деле вступил бы в бой с другим альфой и без боя не отступился бы. Не отступился бы от него, от Артура и если мгновение назад Артур еще ему не верил, то сейчас с трепетом жадно вслушивался во все комплементы, не сводя с короля глаз и чувствуя, как ласково скользит его палец по подбородку.
Неужели тот в самом деле видел в Артуре все то, что говорил? Артур не видел в себе не то, что и половины этого - вообще ничего, но король Эмрис говорил так смело и уверенно и Артуру так хотелось обмануться и поверить ему. Так хотелось, чтобы в мире был альфа, тем более такой, как король Эмрис, который бы видел все это в нем.

Хотя и слова про постель заставили Артура пораженно ахнуть. Должно быть, он должен был понимать, что все идет к этому, но почему-то не ожидал. Не думал, что король захочет его настолько. Не думал, что распорядится своим пленником подобным образом. Да и не ожидал, что от него могут ждать того, чего обычно ждут от хорошеньких омег, Артур-то  никогда не был хорошеньким, даже то, что зато он умел обращаться с мечом в его случае нельзя было назвать плюсом.

- Я... я не знаю, - растерянно пробормотал он, понятия не имея, что ответить на вопрос короля и должен ли он вообще был отвечать. Вздрогнул, удивленно взглянув на то, как легко тот оставил их обоих без доспехов и от чего-то смутился этого еще больше. - Я никогда не был ни с кем. - Зачем-то ответил Артур смущенно и растерянно, понимая, что, наверное, должен вырываться, спорить и возмущаться, но от всех комплементов, от запаха альфы и его объятий слишком быстро билось сердце и Артур чувствовал себя абсолютным идиотом, но по какой-то причине совсем не хотел отказывать альфе. - Это потому что я ваш пленник? - крепче сжав пальцы на его плеча теперь, когда не мешали доспехи, осторожно и смущенно спросил Артур. - Вы хотите меня в постель, потому что я ваш пленник, трофей? Или я правда настолько вам нравлюсь?